Мало кто, как Андрей Сурнов, так искренне восхищается реальными земными женщинами, которые принимают свою природную красоту как данность и не тратят время нашей короткой жизни на борьбу со своим телом.
Художник видит и показывает нам их невероятную пластику, легкость походки, нежность кожи, достоинство, с которым они несут миру свою величественную красоту. Их внутренний мир скрыт от наших глаз, они тайна.
Если бы Леонардо писал сегодняшнюю Мону Лизу, она выглядела бы именно так — идущая мимо нас, устремленная в вечность, с неуловимой улыбкой на губах, погруженная в себя. И весь мир — у ее ног.
Художник добивается необыкновенного эффекта сияния образа благодаря точной композиции и великолепному цветовому решению. Светящееся серебряные облака вровень с обрывающейся чернотой платья, отсветы и тени на ногах, сверкающие вдали окна домов — весь этот наполненный жизнью и сиянием мир в нижней части картины как бы приподнимает фигуру молодой женщины, делает ее невесомой.
Текучие, но сильные линии держат внутри сплошную, почти без объема черную массу платья. От этого весь образ становится заряженным энергией, силой и тайной — такой же, как у темных морских глубин, по поверхности которых прокатываются упругие волны.
Серая, сплошная, без бликов стена облаков вверху позволяет подчеркнуть сияющую свежесть прекрасного лица. Масса темных волос, рифмующихся со светлой облачной грядой внизу и своими контурами, и световой рябью, одновременно и замыкает и размыкает композицию, сообщая ей стремительную динамику и цельность.
Как всегда, художник работает на контрастах — вертикали и горизонтали, свет и темнота, залитые плотным цветом пятна и тонкая легкая линия, крупные массы и мелкие говорящие детали.
И, безусловно, маркером мастерства художника является достоверность образа при всей декоративности его решения. Молния на рукаве платья и обручальное кольцо на руке рождают у нас странное чувство, что мы,возможно, знаем эту молодую женщину. Может быть, она живет в нашем доме, только видим мы ее по-настоящему в первый раз. Но узнавание это — лишь иллюзия. Она проходит мимо — таинственная и неприступная, а мы не можем даже окликнуть ее, только смотрим ей вслед.
